Так много огорчений разных

Садясь под вечер дома на крыльцо,
Любил в душе грозить он всяким мафиям
И смело правду говорил в лицо
Газетным и журнальным фотографиям.

Светлый праздник бездомности,
тихий свет без огня.
Ощущенье бездонности
августовского дня.

В журнале о тебе стихов не приняли опять:
Сказал редактор, что народ не станет их читать.
Но, между прочим, тех стихов не возвратили мне:
Сказал редактор, что возьмет их почитать жене.

Когда сгоришь, что станется с тобою:
Уйдешь ли дымом в небо голубое,
Золой ли станешь мертвой на ветру?
Что своего оставишь ты в миру?
Чем вспомнить нам тебя в юдоли ранней,
Зачем ты в мир пришел?
Что пепел скрыл от нас? А вдруг
Из пепла нам блеснет алмаз,
Блеснет со дна своею чистой гранью…

Кто часто путешествует — неправы,
Приехал ты в Афины или Крит,
Увидел города, увидел нравы…
Но, нрав твой — все о том же говорит.

Мы встретились в таком просторе,
В таком безмолвии небес.
Что было чудом из чудес
Пересеченье траекторий.